— Тогда, где остальные?

Тщательный поиск среди саговников подтвердил то, что выявил первичный осмотр. На поляне обнаружили всего четырнадцать тел. Астартес снова собрались возле заросшего мхом упавшего дерева. Блиант показал найденное геносемя.

— Что сообщили с флота? — спросил у телохранителя капеллан.

— Не могу понять в чём дело, отец, но мне не удалось связаться с “Божественной Яростью” или с любым другим кораблём крестового похода, — ответил Кольдо, в его тоне чувствовалось беспокойство.

— Что ты хочешь сказать, брат? Флот всё ещё там? Или пока мы сражались на планете с оставшимися в космосе братьями произошло что-то ужасное?

— Нет, слава примарху у меня нет доказательств, что произошло что-то подобное, — развеял страхи капеллана телохранитель. — Просто я не получаю ничего кроме помех и похоже не могу передать координаты.

— Ты проверил передатчик дальнего действия?

— Да, капеллан. Трижды. Он работает в эксплуатационных параметрах.

— Тогда, что, по-твоему, произошло?

Кольдо ответил не сразу.

— Я знаю, это прозвучит как глупый бред сумасшедшего, особенно учитывая, что мы находимся в диких дебрях первобытного сердца планеты, но я считаю, что сигнал глушат.

— Разве это возможно в джунглях? — вступил в разговор Хеврон.

— Я знаю, брат. Но других идей у меня нет.

— Проверь передатчик ещё раз, — мрачно произнёс Вольфрам, прервав спор. — Итак, что произошло с нашими пропавшими братьями? Какие предположения? — начал новое обсуждение капеллан.

— Возможно, по милости Императора некоторые воины кастеляна Герхарда выжили, — оптимистично предположил Ларс.

— Нет, — произнёс Ансгар с такой обречённостью, что никто не посмел возразить. — Они все пали здесь. Я это чувствую.

— Значит, остаётся только одно объяснение, — взял слово Джерольд, его чёткий аугметический голос рассёк повисшую над поляной обречённую тишину. — Зелёнокожие забрали тела наших братьев с какой-то непостижимой злой целью.

— И куда они направились? — спросил Вольфрам.

— Тут два пути, — ответил Хуарвар. — Есть следы, что орки направились на запад, углубляясь в джунгли. Но есть и следы, что гораздо меньшая группа пошла на северо-восток.

— Тогда куда двигаться нам? — задал вопрос Лайргнен.

Никто не ответил.

— Орки пошли двумя путями, — повторил Хуарвар.

— Итак, чемпион Императора? — Вольфрам посмотрел прямо на Ансгара, сверкающие рубиновые глаза церемониальной посмертной маски уставились на него так, словно капеллан видел душу чемпиона насквозь. Астартес понял, что и остальные рыцари истребительной команды смотрят на него. — Что показали видения? В какую сторону мы должны идти?

— Я… — заколебался Ансгар. — Я не…

Над головами воинов хищного истосковавшегося по крови отряда разнёсся вой. Ярость и неподдельная жажда крови поднимались над ними словно феромоны животных. Всего лишь осколок легиона убийц, но грозный — внушительная сила сама по себе. Джунгли Армагеддона пылали за их спинами, окрашивая небо чёрным дымом. Языки огня устремлялись высоко в небеса.

Храмовник кожей чувствовал, что здесь находится что-то коварное, ощущение было такое, словно по нему ползли роющие личинки червей. Во рту стоял горький привкус желчи.

Широкий кратер заполнила армия, и посередине на каменном алтаре в центре кольца монолитов стоял одинокий воин — самый ужасный из варваров-убийц. Чемпион Хаоса запрокинул голову и яростно ревел в пылающие небеса.

Ансгар смотрел, как тот стоял перед отрядом во всей своей порочной демонической славе, и это зрелище вызывало страх. Древняя силовая броня цвета красной меди, мокрый от недавней бойни багровый керамит покрывали вмятины от болтов, запекшаяся кровь и затвердевшие высохшие куски мяса.

От наколенников и бронированных поножей до горжета и гравированных кружков костяшек перчаток доспех усеивали богохульные руны и символы. Лицевая пластина шлема выглядела как череп из точёной кости, тусклой бронзы и зазубренного керамита.

В одной руке воин держал тяжёлый цепной топор, торчавшие из ленточного ремня зазубренные металлические зубья были похожи на крючковатые зубы крокодила. В другой руке — шипастый архаичный болтер, ствол которого выглядел, как раскрытая драконья пасть. На поясе в ржавых ножнах из железа и меди висел разделочный нож, размерами и назначением больше похожий на меч.

И в завершение ужасной картины броню дикого чемпиона украшали добытые в битвах черепа.

Перед ним и над головами берсерков появился кровавый туман, воины в неистовом восторге ревели боевые кличи и богохульные клятвы, упиваясь дикими звуками своих грубых голосов…

Ансгар открыл глаза. Напротив маячила, медленно обретая чёткость, посмертная маска Императора. В гранях рубиновых глаз капеллана отражались сотни шлемов чемпиона Императора.

— Отец, — начал он, его голос звучал возбуждённо и радостно. — Император избрал для нас другую судьбу.

— Что ты видел, Ансгар? — обеспокоенно спросил Вольфрам. — Что ты видел? Что Император показал тебе?

— Страшные вещи. Судьба планеты висит на волоске. Отвращение, созданное человечеством — словно отраженное в тёмном зеркале наше набожное братство.

— И нам уготована в этом роль?

— О, да. У нас самая важная роль, — страшная убеждённость прозвучала в словах чемпиона.

— И какой путь Он избрал для нас?

— Мы должны продолжить двигаться на запад, отец.

Вольфрам повернулся в ту сторону. За прошедший день злобный шторм разросся, и небеса на западе выглядели столь же тёмными, как ночью.

— В сердце тьмы?

— Этот путь Он избрал для нас. Мы там нужны.

Некоторые братья начали беспокойно перешёптываться. Капеллан устремил на них грозный сверкающий взгляд.

— В чём дело, брат Класт? — вызывающе спросил он.

— Я просто высказал вслух то, о чём мы все думаем, отец. Как мы можем быть уверены, что видения брата Ансгара исходят от Императора? Обычно Он общается со Своими слугами во время молитвы, после долгих часов бессменной вахты. Насколько мне известно, раньше Его видения не сбивали с ног Его избранников.

Вольфрам ответил словами священного писания, положив конец спору, — если кто-то усомнится в Императоре, Он лишит того Своей милости.

Блиант вернулся к остальным. На его белой броне виднелись тени от покачивающихся ветвей и листьев уцелевших саговников.

— Брат-апотекарий, — спросил капеллан, — ты закончил свою святую работу?

— Да, закончил, — ответил Храмовник таким уставшим голосом, словно вся тяжесть мира опустилась на его плечи. — Но примерно у половины убитых прогеноиды уже были извлечены.

— Апотекарием Кольбером, — отстранённо сказал Ансгар.

— Где он? — спросил Вольфрам.

— Кольбера здесь нет, отец, — ответил брат-посвящённый Гильдас.

— А его нартециум? Что с ним?

Чемпион снова осмотрел поляну сквозь бронированное стекло визора. На миг он почувствовал себя так, словно перенёсся в другое место. А затем так и произошло, когда хлынули воспоминания.

…Стало видно поле битвы в огромном тихом лесу, где взболтанная грязь перемешалась с гниющей растительной мульчей. Здесь не было слышно ни криков животных, ни трелей птиц. Землю покрывали тела Чёрных Храмовников, а закрытый контейнер, запечатанный печатью со спиралью апотекариона наполовину утонул в грязи…

— Его здесь нет, — произнёс Ансгар, прежде чем Блиант успел ответить.

— Так и есть, отец, — подтвердил апотекарий. — Нартециум брата Кольбера пропал.

— Мы можем найти его?

— Могли бы, если бы брат Кольбер был с нами, датчик в его броне связан со стазисным контейнером. Но в текущей ситуации — нет.

— Значит, если мы хотим сохранить генетическое наследие ордена, мы должны найти брата-апотекария Кольбера и драгоценный нартециум. Идём на запад. И настигнув ксеносов, мы не явим им ни малейшей жалости, — прорычал капеллан. — Мы не явим сожалений, когда отомстим за богохульные преступления против ордена, взяв плату орочьими головами. Но сначала мы очистим это место от зелёнокожей мерзости священным огнём.